Привязанности ложные
и истинные
Философский термин «привязанность» означает состояние сильной и длительной «прикреплённости» человека своими индриями к каким-то объектам. Это могут быть родители, дети, супруги, объекты сексуального влечения, деньги, предметы роскоши, высокое положение в обществе, любимая трудовая деятельность, друзья, собственное тело, азартные игры, те или иные виды пищи, алкогольные напитки, табак, другие яды…
То есть, мы видим, что привязанности могут быть явно вредными, не явно вредными, но также и весьма положительными для определенных этапов развития человека. Ведь именно последние подчас заставляют нас «шевелиться» в наших жизнепроявлениях, причём на высоком эмоциональном уровне. Гораздо хуже, когда человек не движется, живёт лениво.
Посмотрим на аналогию: автомобиль, судно — ими можно управлять только в том случае, если они двигаются относительно окружающего субстрата; если же они не имеют собственного движения, то направить их куда-то, повернуть, развернуть — крайне трудно или невозможно.
Так и человек: если он живёт активно — пусть хоть ещё и не имеет верного понимания смысла своей жизни и своей Высшей Цели — но его движение позволяет Богу создавать для него многие учебные ситуации. Только тогда он развивается, готовя себя к последующим духовным восхождениям.
… В религиозной литературе можно встретить образ как бы положительных героев, которые вдруг бросали заботу о своих семьях и уходили навсегда в отшельничество, надеясь на духовные достижения. Это преподносилось в той литературе как достойный подражания «обрыв привязанностей».
Но нет, это не верно! Так рвать «привязанности» — не только не оправдано с позиции этики, но и бессмысленно. Они должны не рваться «волевыми актами», а заменяться. Надо стремиться полюбить Бога! Это трудно сделать сразу. Но надо поставить перед собой такую цель, просить Его помочь. И любовь к Богу тогда сможет расти по мере того, как мы изучаем Его пытливым умом через книги, духовные беседы, через личные запросы к Нему с просьбой показать, проявить Себя, дать почувствовать Его Любовь, вразумить через Откровение… Это и будет верное — для начала — распределение своих индрий.
Потом, когда мы начинаем чувствовать реальную взаимность любви — прогресс взаимоотношений идёт ещё быстрее, любовь постепенно превращается в страсть, в новую привязанность… И эта новая — истинная — привязанность-страсть постепенно вытесняет все другие.
… Я прожил свою жизнь именно так. Будучи воспитанным в атеистической среде, я лишь с 27 лет впервые услышал о реальности бытия Бога. Но в те годы никто не мог разъяснить мне, что же кроется за этим словом. Православие дало первые мистические переживания, но внятного ответа о том, что такое Бог, в нём не нашлось: Бог-Отец там оказался просто утерян. Хотя Он был центральной фигурой в Учении Иисуса Христа. Книги дали некоторое расширение кругозора, но в те годы не было ни одной, где всё было бы написано столь же подробно и просто, как в той, что вы читаете сейчас.
У меня никогда не было воплощённого Гуру — духовного Учителя, знающего всю дорогу до Бога. Их тогда вокруг, по-видимому, не было вовсе. И это — отчасти хорошо. Ибо наличие воплощённого Гуру, с одной стороны, да, позволяет быстрее и проще получать объяснения и практические техники для работы над собой. Но, с другой стороны, общение с Ним формирует привязанность к Нему как к телесной форме — а не к Божественному Сознанию; цель в таком случае оказывается не высшей, а промежуточной, и не все ученики в такой ситуации оказываются в состоянии переключиться на Высшую Цель, на Сознание Бога-Отца.
Бог сразу поставил тогда передо мной — учёным, имевшим уже солидный опыт научных исследований, — Высшую Цель: Самого Себя во всей Вселенской Полноте.
И я влюбился в Него.
А дальше уже всё было весьма просто: я, что называется, «попёр напролом». Я пошёл к Нему. За мной устремлялись другие люди — множество людей, сменяющих друг друга. Но они не выдерживали мою скорость, мою интенсивность. Кто-то отходил спокойно, кто-то бунтовал, требовал «особой» любви к себе, не получая — ненавидел. Кто-то предавал, делая подлости, кто-то клеветал, даже публично. Кто-то обкрадывал. Нашлись даже те, кто убивали моё тело.
Но я шёл вперёд, не оглядываясь, не влюбляясь в людей и не ввязываясь в ссоры, не мстя даже за подлое, жестокое убийство, хотя и узнал имена своих убийц. Я не позволял себе остановиться из-за «привязанности» к своей «чести», к престижу, к своему телу, наконец.
У меня не было никогда платных учеников, которым я продавал бы свои высшие знания. У меня были друзья, которых я очень любил. И я дарил им себя, свой духовный опыт, жил для них и для Бога. Не мог же я… продавать им свою любовь за деньги! Наградой мне за помощь им — были их успехи.
Я их очень любил. Но если они отходили — я не был «привязан» к ним и тут же о них забывал.
Я ни разу не совершил — совершено искренне! — ни малейшей попытки вернуть к себе кого-либо, кто отошёл от меня. Наоборот, я поощрял их к отходу — чтобы не перегрузить ношей знаний, для них пока непосильной.
Одни отходили, перестав понимать меня, — Бог подводил других, более готовых… Я любил их ещё сильней, ибо они понимали меня лучше… Но я всё равно не «привязывался» к ним: у меня была главная любовь — любовь к Богу!
И сколько бы грязи ни лили на меня завистники, предатели, клеветники — из всех споров я вышел победителем: Бог принял меня в Себя, я научился сливаться с Ним в Объятиях Любви. Я — победил! Победил не кого-то другого. Нет! Победил, никому не причинив страданий, победил — самого себя, став другим: таким, каким нужен был Богу.
Я — победил, и зову вас к той же Победе!
А за помощь в достижении Победы я благодарен и Богу, и всем тем, кто шли со мной, кто любили и ненавидели меня: через вас Бог обогащал меня и корректировал мой путь по жизни. Мир вам всем!
